Апд: сам себя удивляю и переплевываю. Масштабная глава на сей раз 12 вордовских страниц 12 шрифтом Arial. Жду критики с фактами. Надеюсь, вам понравится. Я старался *_*
Италик – воспоминания героев. __________________________________________________ Девятнадцатое апреля, дом Намикадзе. Сутки вторые, день первый.* <p> Теплые лучи апрельского солнца пробивались сквозь кремовые широкие шторы, загораживающие окна-витражи. Голубой и желтый свет смешивались, создавая изумрудные отблески на тюлевой ткани. Блики играли своими яркими цветами, создавая иллюзию того, что дом был обиталищем чьего-то фееричного воображения. Эти цвета были настолько броски, что, казалось, невозможно было бы и спать здесь. Рядом с окном, завешанным тюлевыми и бархатными шторами стоял комод с резными ручками и четырьмя выдвижными ящичками. Темный, я яркими рыжими сполохами по всей деревянной поверхности. На нем стоят антикварные часы с мудреным циферблатом: на главном была одна большая стрелка – часовая; в кругу чуть меньше, с правой стороны вверху была стрелка широкая и гораздо меньшая – минутная; а в левом нижнем углу круглого циферблата в таком же отдельном кружке была самая маленькая стрелочка – не более двух сантиметров – секундная. Часовая коробка была из красного бука с огненно-красными ободками и ножками. По сторонам от часов стояли две большие декоративные цветы в виде лисов: с левой стороны – Девятихвостый лис Кьюби, талисман компании «Кьюби Inc.»; с правой стороны – цвета «кофе с молоком» собака с острыми ушами и длинными хвостом, названная Шуукаку. В углу стоял книжный шкаф, имеющий в ассортименте всяко-разные книги, журналы и прочие вещь для чтения. Шкаф соответствовал цветовой гамме комода. Рейки, украшающие основание и верхушку шкафа были красными. Рядом со шкафом был аккуратный дубовый письменный стол с компьютером: экран планшетного чуда был прикреплено к стене, а дизайнерская клавиатура спокойно находилась на выдвигающейся полочке под столешницей. На столе в «творческом беспорядке» лежали самые разные тетради: начиная физикой и химией, а заканчивая МХК и геометрией. Вокруг были карандаши, ручки, стерки, прочие канцелярские принадлежности. По центру комнаты стояла большая двуспальная кровать с темным коричнево-рыжим бельем. Литая деревянная спинка кровати и отсутствие подножие удивляло. Ножками кровати служили смежные нижние доски, которые были темнее каркаса кровати. На кровати, помимо двух больших пуховых подушек и одного одеяла с расцветкой тигровой шкуры, лежали двое. Один из них, уже известный Наруто, свернувшись калачиком и накрыв голову подушкой, силился поспать хоть еще немного, в то время, как другой, рыжий и с довольной улыбкой видел двадцать первый сон. Вылезая из-под подушки и отфыркиваясь от, лезших в лицо, волос, Наруто сел на кровати, сонно моргая. Вытягивая руки вверх, над головой, и хрустя суставами, которые затекли от неудобной позы, блондин сладко зевнул, причмокивая и почесывая свою шею. Вяло осмотревшись, парень остановил свой взгляд на подушке рядом. Ничего не изменилось: тот же дом, та же комната, и Кьюби тихо-тихо посапывает. Только, шерсть Кьюби сливается с рыжим волосами. Удзумаки лениво перевел взгляд с подушки на шевелюру огненного цвета, и улыбнулся – эти волосы принадлежали Предателю Небес. Тот самый Пустынник, который бросил службу, бросил свою семью на Небе и спустился на бренную землю, дабы защитить этого дурного блондина. В принципе, это добе был непротив. Отнюдь. Он был, можно сказать, «за». Узкая ладонь с загорелой кожей бронзового цвета и с длинными пальцами легко легла на плечо Песчаного, сжимая его и слегка тряся. Блондин наклонился к умиротворенному лицу Предателя и мазнул поцелуем по татуировке на бледном лбу. «Любовь» - ну не чудесное ли это кандзи? Рыжий что-то невнятно забормотал, натягивая одеяло до самого носа, и, зверски зевнув, приоткрыл правый глаз. Пронзительные и донельзя злые бирюзовые глаза с обвинением уставились в чистые и голубые, искрящиеся радостью и озорством. Тонкие губы Пустынного растянулись в теплой улыбки, после чего из-под одеяла показалась широкая бледная ладонь и легла на щеку блондина. Сверху ладонь накрыли озорные тонкие пальчики и царапнули по внешней её стороне. Рыжий зашипел, скидывая одеяло на блондина и уползая с нагретого места, выползая с нагретого места изящными движениями пумы. Спустя пару мгновений Наруто вскрикнул от неожиданности. Рыжий повалил неугомонного блондина на спину, накрывая его своим телом. Теплые пальцы скользнули по загорелому плечу и спустились к ребрам, легкими движениями их пересчитывая. Красивые губы изогнулись в усмешке, слушая сбивающееся дыхание партнера. Блондин зашелся диким смехом, трепыхаясь. Не зная, куда деть руки от такой наглости, Наруто согнул их в локтях и прижал к бокам, закрывая доступ к «зонам смеха». Хитрый прищур бирюзовых глаз заставил сглотнуть, а затем и вовсе похолодеть: шаловливые руки легли на бедра и провели вверх-вниз, пару раз сжимая ладони и нежно лаская красивые бедра. Наруто закусил губу и виновато глянул на своего мучителя. – Что? Наруто, неужели чувствуешь? – с надеждой прошептал рыжий, сжимая ладони на крепких бедрах. Обладатель этого голоса был готов свернуть горы ради того, чтобы никогда не видеть такого выражения на лице своего любовника. Лишь бы он снова чувствовал, ощущал, чтобы мог бегать. Или же, обвивать своими длиннющими ногами талию Песчаного. Ответом на заданный вопрос было лишь отрицательное качание головой. Взгляд чудных голубых глаз мигом опустел, приобретая отчужденность и холодность. Рыжий вздохнул и уткнулся лбом в грудь блондина, отпуская бедра друга и обнимая того за талию. Ноги блондина вытянулись на кровати, не способные дать возможность согнуться в коленях. Тонкие пальчики легли на голову Пустынного и начали перебирать прядки волос, дергая и теребя их. Рыжий не сопротивлялся, он был всегда рад этим невесомым легким прикосновениям, дарующим надежду и спокойствием. Это было чем-то сокровенным, чем-то, чего не хочется показывать. Это было даже интимнее секса. За дверью послышались неторопливые шаги, а после и заливистый смех. – Наруто! Гаара! Завтрак на столе, спускайтесь! – послышался щебечущий женский голос, после чего дверь легко открылась и в щель просунулась женская голова с медными волосами. Красивые миндалевидные глаза зеленого цвета в обрамлении черных длинных ресниц слегка щурились; было видно, как в глубине плясали озорные бесята. Очки в тонкой оправе сползли на нос, а на губах играла счастливая улыбка. Заостренные скулы, элегантные и заигрывающие озорные ямочки от улыбки и немножко курносый нос. Остренький подбородок был гордо вздернут. Увидев парней в такой компрометирующий позе, женщина заалела, моргая, но быстро справившись со смущение, она звонко продолжила. – Гаара, милый, тебе помочь, или ты справишься с Нару? Пустынный поднял голову с груди Наруто. Голубые глаза блондина проследили взгляд бирюзовых и увидели маму. Охнув, парень засуетился, после чего получил неслабый тычок в бок. Рыжий ехидно улыбался, спрыгивая с кровати и одним движением хватая халат со стула и надевая его. Подкатав рукава своей одежды, Гаара сверкнул своими глазами и, подсунув руки под спину Наруто и под коленки, поднял с кровати. Блондин залился звенящим хохотом, обвивая шею рыжего руками. – Мам! Не волнуйся, Гаара справится! – Искренне на это надеюсь, – женщина озорно подмигнула сыну, и, закрывая дверь, добавила, – Нару, папа сегодня едет в Данию на переговоры. Так что, поторопись, а то не увидишь его целую неделю! Дверь тихо закрылась. Тишина. Громкий и дикий вопль, поднимающий даже мертвецов из могил, огласил комнату. – Гаара! Живо, пошли, я не хочу папу упустить! – после последовало причмокивание и звенящий, словно множество колокольчиков, хохот. Утро началось хорошо, ведь, правда? <p> Тот день был пасмурным. Даже для нижнего яруса Неба это было слишком холодно и дико. Над молочными сполохами облаков возвышался Мемориум*, здание с острыми шпилями и интересными, v-образными высокими арками. Окна были выполнены в виде мозаичных витражей. Громадные двери цвета парного молока с резными ручками. Две литые статуи на шпиле самой высокой из башен были подвижны и говорливы. Но не сегодня, не сейчас – два амура, склонив свои курчавые головы к груди, тяжело вздыхали. По облакам у кромки замка сновали миниатюрные кораблики с алыми парусами, над ними также быстро передвигались различные феи. Высокий парень с белесыми волосами стоял у края одного из самых больших облаков. В руках у него был планшет с какими-то документами. За спиной раскинулись шикарные крылья с большими кремовыми перьями, трепещущими на легком ветру. Зеленые глаза парня смотрели вдаль, задумчиво и грустно. Губы сжат в тонкую линию, а пальцы, держащие планшет, нервно тряслись. Белые брюки, что облегали его ноги, были подкатаны до колен, а рубашка, ранее скрывавшая пояс на джинсах, теперь была распахнута. Постояв так еще пару минут, седоволосый вздохнул и, щелкнув пальцами, в результате чего планшет исчез, пошел к зданию, огибая кораблики и нагибаясь, дабы ненароком не задеть фей и свитки, которые они переносили. Внезапно, из здания вылетел блондин, с взъерошенными волосами и дикими, просто зверскими, голубыми глазами. Руки были сжаты в кулаки, губы ничего не выражали, белели от того, что были слишком сильно сжаты. Серые крылья за спиной этого чуда были широко распахнуты и взъерошены точно также, как и волосы. Перья торчали в разные стороны, будто были чем-то озлобленны. За блондином вылетел столь же взъерошенный, но рыжий парень. Бирюзовые глаза того были потеряны, лицо опустело, ничего не выражая. За спиной, сложенные, виднелись пепельно-рыжие крылья, с перламутровыми отблесками и приглаженными большими перьями. Парень рассеянно выкинул вперед руку и схватил убегающего блондина за запястье. Тот что-то невнятно рыкнул и, резко развернувшись, принял попытку ударить рыжего в челюсть. Кулак был перехвачен и убран за спину блондина, а рыжий подался вперед и, закрыв глаза, что-то сказал. Серокрылый замер, глядя на рыжего, тяжело дышащего и нервного. Рука, сдерживающая тонкое запястье поднялась на предплечье, а другая, опасно сжимающая кулак блондина, отпустила его и легла на талию. Серые крылья дернулись и, трепыхнувшись, сложились за спиной. Рыжий слабо улыбнулся и снова что-то сказал, едва шевеля губами. Седоволосый парень, отошедший от парней на безопасное расстояние, жадно наблюдал за этой картиной. Пальцы сжались в кулак сильнее, а крылья закрыли своего хозяина и взъерошились. Нелегко смотреть на то, что делает людей счастливее. Еще тяжелее от того, что минут десять назад ты так же не смог затоптать свою гордость и извиниться. И потерял то, чего так долго добивался и любил, берег.
Кимимаро/Неджи (краткий flashback) Парень с длинными каштановыми волосами и лавандовыми глазами стоял у окна на всю стену и смотрел вдаль. Со спины его обнимали теплые и сильные руки, бережно прижимая к себе. Подбородок обладателя рук лежал на левом плече шатена, а широкие ладони на низу живота. Шатен довольно нежился в объятиях седоволосого, лаская своими ладонями наружную сторону ладони мужчины. Блаженно прикрыв глаза, Неджи теснее прижался спиной к торсу Кимимаро и довольно мурлыкнул. – Кимимаро, ты помог той девушке? – С чего я должен ей помогать? Я её не знаю, – прошептал на ухо шатену Кагуя, трясь щекой о его щеку. Парень в его объятиях заметно напрягся и, пытаясь освободиться от рук, повернулся лицом к своему воздыхателю. Лавандовые глаза обожгли своей холодностью. Недовольно сощурившись, парень положил руку на плечо седоволосого и, не спеша, отодвинул его от себя. Губы сложились в тонкую полоску, выражая всю скептичность этой ситуации. – То есть, мое сестра – тебе незнакомый человек? – полюбопытствовал Неджи, прижимаясь спиной к стеклу окна и складывая руки на груди. Кагуя подошел ближе, но был остановлен вытянутой рукой, – Не смей. Пока не объяснишь, даже не думай меня трогать. – Неджи, понимаешь, я не привык помогать девушкам. Я не привык спускаться с первого яруса на Землю. Мне тяжело потом перестраиваться обратно. И еще, я работник Канцелярии, мне не пристало ходить и спасать девушек от насилия и стирать воспоминания. Пойми… – Замолчи. – Неджи еле сдерживал гнев, но, взяв свою волю в кулак, как можно более холодно произнес: – Ты, никчемный, да как у тебя язык повернулся такое сказать? Я ходил гребанных девять месяцев рядом с твоей младшей сестрой, Таюей, Ангелом-хранителем, чтобы не дай Бог её кто-нибудь тронул. Гребанных девять месяцев! А тебе сложно было просто ОДНАЖДЫ спуститься на Землю и проучить этих насильников?! – Неджи… – Заткнись! Не желаю больше слышать тебя! – зло выплюнул последние слова шатен, рывком отодвигаясь от стекла и направляясь к дверям. – Неджи! Молодой и неопытный! Ты здесь впервые, а у меня за плечами два перерождения! Я лучше знаю, кого надо оберегать, а кого нет! – Эгоист. Да так я вообще тебя смог полюбить!? – пробурчал Неджи, открывая дверь и выходя из комнаты, оставляя Кагую наедине с мыслями и переживаниями. Отдавая эстафету душевным самобичеваниям парня, Неджи и представить не мог, что, спустя пару минут на третьем ярусе прогремит ужасающий взрыв, смывающий с Небесных Владений Кимимаро. Только через пару минут он осознает всю горечь этой потери. И только спустя мгновение осознает, что Кагую был прав. Ведь, будь Неджи опытен, он бы называл на третьем ярусе, ярусе Огненных Лилий, слово «эгоист» и «насилие»? Он оскорбил непорочность этого этажа и погубил своего возлюбленного. И он его не увидит в ближайшие десяти небесных лет. Перерождение – штука странная. И только немногим удается минуть Лету. <p> End of flashback. <p> – Как!? Хаширама, ты, блин, думаешь, что делаешь!? Какого черта?! Я его здесь еле сдерживаю, а он… Бля, я тебя сейчас реально убью! И не посмотрю на то, что ты Бог, а я Ангел-хранитель! – носился по комнате Пустынный, все время бросая недовольный взгляд на мужчину в белой рубашке и белых брюках, сидевшем на кожаном диванчике и прятавшим глаза за ладонью. За тем местом, где бушевал Гаара, стоял сконфуженный Наруто, сминая в руках край своей домашней рыжей футболки и переступая с ноги на ногу. Штаны на парне были сбиты и немного спущены на бедрах. Голубые глаза жгли две дыры в спине разбушевавшегося парня. – Гаара, пойми, он лучший Ангел Ветра, только он справится с Демоном Огня. Ты же знаешь это, как никто другой… – Сенджу, да мне наплевать! Пусть будет хоть главой Седьмого Неба, мне сказать надо было. Мне, мать его! – Гаара, он же… – Не стоит сейчас все перевешивать на его недееспособность, ладно? Мне наплевать, я ухожу из Канцелярии (да простит меня автор High Voltage за наглый плагиат этой канцелярии). И теперь, я его ангел, личный. Понятно? – бирюзовые глаза с яростью взглянули на мужчину на диване. Казалось, еще чуть-чуть, и взгляд будет метать бирюзовые молнии. Блондина попытался слиться со стеной, вусмерть затискивая край своей рубашки. В комнате повисло зловещее молчание, прерываемое лишь грозным и сбившимся дыханием Пустынного. Сенджу выдохнул и, обреченно вздохнув, сказал: – Наруто, Гаара идет с тобой. Прости, – Хаширама виновато улыбнулся и снова спрятал свои глаза за ладонью, приставляя её ко лбу козырьком. Голубые глаза удивленно расширились, а затем угрожающе сузились. Руки сжались в кулаки, суставы захрустели. Зло рыкнув, Наруто развернулся на пятках и выбежал за дверь, вздыхая и сдерживая злобные ругательства. Рыжий, застонав, рванул следом, огибая препятствия и ускоряя темп бега, пытаясь схватить блондина, но попусту – хватать выходило только воздух. Впереди показались ворота, которые вели на облачный мост. Наруто рванул их на себя, вскакивая из здания и продолжая сумасшедший бег. Гаара вылетел следом, в очередной раз хватая воздух и чертыхаясь про себя. Снова выкинуть руку и, наконец, поймать этого строптивого блондина. Возликовать в душе, но тут же осадить себя, ловя стремительный кулак прямо у своего лица. – Добе, я люблю тебя! – закрыв глаза, выпалил рыжий, заводя кулак блондина за его же спину и прижимая к кобчику. Голубые глаза распахнулись, смотря в бирюзовые в немом удивлении, – Если бы не ты, то моя любовь была б лишь скупым отражением чужой любви… Гаара отпустил худое запястье, поднимая руку выше и сжимая предплечье парня. Другая рука освобождает кулак, ложась на тонкую талию. Про себя парень отмечает, что фигура у этого блондина как у девушки: изящная, худая и очень, ну просто очень хрупкая! Открыв глаза, Гаара едва сдержал крик ликования – на пухлых губах напротив, играла томная и загадочная полуулыбка. Глаза были закрыты, а руки, что ранее были за спиной, теперь вцепились в рубашку рыжего и нервно дергали её. – Гаара… Ты же знаешь, что я не хочу пока терять крылья. Ты ведь не требуешь от меня?.. – Добе, да конечно не требую! Что ты? Я просто хочу оберегать тебя. Можно? – А-а-а, ну, это можно! – с готовностью улыбнулся Наруто, расправляя серые крылья и укрывая себя ими. Рыжий с трепетом прижал к себе блондина и тоже расправил крылья, укрывая ими и себя, и Наруто. Перья соприкоснулись и вызвали волну непонятного наслаждения в теле. Возможность быть рядом друг с другом была такой редкостью. И зачем, интересно, отказываться? ______________________________________________________________________
Ловко открыв ногой дверь, Гаара вприпрыжку отправился вниз по ступенькам лестницы, минуя длинный коридор, увешанный различными картинами: начиная Данаей Рубенса и заканчивая Моной Лизой Леонардо Да Винчи. Весело насвистывая какую-то мелодию, рыжий пружинистой походкой спустился по лестнице и быстрым шагом пересек гостиную, направляясь прямо к тисовому бурому столу по средине столовой. За столом уже сидел Минато, читая свежую газету и попивая кофеек. Его глаза искрились неподдельной радостью, а губы завораживали своей улыбкой. – Доброе утро, мальчики! – оторвавшись от чтения, пропел Минато, а затем повернулся к кухне и, громко засмеявшись, добавил: – Золото, ты читала новую газету? Из кухню донесся звон столовых приборов, а потом оттуда вышла Кушина, неся в руках два подноса с едой и держа чайничек. Гаара подхватился с места, помогая женщине и хватая из её рук чайничек и поднос с блинчиками. Женщина, одарив рыжего лучистой улыбкой и подмигнув, благодарно кивнула и уселась по правую руку от Минато. – Еще не читала, милый. А что там? – вопросила женщина, кладя в тарелку мужа пару кусочков жареного бекона и немного лапши. Минато прыснул, сдерживая очередной взрыв хохота. Кушина, заинтригованная странным поведением мужа, взяла газету из его рук и внимательно прочитала статью. Хохот не заставил себя ждать: теперь смеялся не только Минато, но и Кушина с Гаарой. Последний, когда ходил за лотком с маслом, задержался за спиной женщины, также заинтригованный тем, что вызвало смех. – О Господи, ну и ну. И как так они умудрились словить момент, где медведи сидят и курят? – давилась смехом женщина, вытирая тыльной стороной ладони слезы с щек. Гаара, поставив лоток на стол, взял газету и протянул её Наруто, пытаясь унять тряску рук от дичайшего смеха. – Да что там такое, что вы так смеетесь? – хмыкнул Наруто, беря газету и раскрывая ту статью. Глаза самопроизвольно полезли на лоб – заголовок гласил: «Плантации марихуаны найдены комиссаром Топтыгиным!» Ниже был подзаголовок о том, что владельцам марихуаны грозит лишение свободы от пяти до десяти лет, а сбоку красовалась умопомрачительная картина: бурый медведь сидел на своем мягком месте и, держа в лапах стебель конопли, кусал его. Ну, или лизал. Но больше всего уморительным был взгляд медведя – сведенные к переносице черные глаза с расширившимися зрачками. Согнувшись пополам на стол, Наруто дико и истерично засмеялся, хватаясь за живот и жмурясь. В хохоте прошло минут пяти, так как отец и мать все время перемигивались и смотрели на сына, одновременно играя бровями. Блондин не мог устоять перед своими обаятельными родителями и снова начинал хохотать. Гаара тоже был уже на грани истерики, ибо фантазия каждую секунду подкидывала картинки этой статьи в разных экспозициях. – О-ох, ладно. Хватит, – отдышавшись, предложила Кушина, опрокидывая в себя стакан воды, чтобы усмирить приступы смеха. Минато, сидящий рядом, последовал примеру жены и, вытерев рукой слезы, выступившие от смеха, посмотрел на корчившегося от смеха на столе Наруто. Состроив угрюмую рожу, Минато строго проговорил: – Эй, бесенок! Давай кончай ржать, я через полчаса уезжаю, а ты до сих пор не расспросил, зачем, куда и с кем! Гаара, тоже успокоившись от смеха, сел рядом с Наруто и, принявшись за свою еду, проглотил очередной приступ «дикого ржача». Блондин, слова опомнившись от комы, поднял глаза на отца и выпрямился, беря в руки палочки и наматывая на них лапшу из тарелки. – Итак, папа, зачем? Минато хмыкнул, но ответил, даже не пытаясь скрыть улыбку. – Ты же знаешь, что месяц назад в Данию уехал мой партнер и очень хороший друг? – Ну да, помню. – Так вот, вчера он мне позвонил и сказал, что хозяин компании по производству сотовых телефонов решил подписать с нами двухгодовой контракт. Ну, а это компания очень маленькая и до одури бедная. Ну, как сказать, бедная? Скорее, не имеющая достойного спонсора. Хотя, телефоны у них что надо. Дизайнерские работы, там их всего по тысяче экземпляров, – Минато поспешно прочистил горло, довольно отмечая, что нижняя челюсть его сына постепенно опускается вниз, – А вчера мне позвонил партнер и сказал, что хозяин срочно требует меня в Данию. Плюс, когда он узнал, что его возможный спонсор Минато Намикадзе, потребовал меня на следующий день, передав Фугаку, что я его близкий друг. Ты представляешь? – Опля. Интересно, кто же этот твой друг? Па-ап, а с кем ты едешь? – Ну, само собой, с Итачи. Фугаку сказал, что его гениальный сыночек тоже требуется. Вот, только не знаю, зачем… А знаешь, кто этот мужчина? – Минато хитро улыбнулся и, нагнувшись столу, прошептал, – Хатаке Какаши. Мельхиоровые палочки для еды со звоном упали в тарелку с рамэном. Наруто удивленно заморгал, судорожно соображая. – Какаши? Па, ты что, шутишь? – Нет. Мало того, у него там кое-кто еще. Помнишь того врача, ну, Умино Ируку? – Ага. – Так вот он – пресс-секретарь Какаши. Ты представляешь? – Минато довольно откинулся на спинку стула, сцепляя руки в замок и кладя их на стол. – Вот это да-а. Надо же, насколько мир тесен. И что, они буду переносить компанию сюда? – Ну, Ирука обмолвился однажды, что очень хотел бы поселиться рядом с нами. А зная Хатаке, бесспорно, да, они перенесут производство в Киото. Чудесно же? – Па, лучше только звезда с неба! – восхищенно пролепетал Наруто, поворачивая голову к Гааре. На вопросительный взгляд рыжего, блондин хохотнул. – Какаши – это мой нянь. Такой милый! Он со мной провозился с рождения и до четырнадцатилетия. Когда мама и папа уезжали, он всегда был рядом. Он мой дядя, самый любимый! – хитро улыбнулся Наруто, наблюдая за непонимающим выражением лица Гаары, – А Ирука – это токийский врач-хирург, который сюда приезжал для меня. Когда он со мной занимался, я чувствовал его прикосновения. Я чувствовал ноги. В общем, без этих людей я бы не жил! Наруто лучисто улыбнулся Гааре, беря его за руку и касаясь своим лбом его лба. Лизнув рыжего в нос, в результате чего тот скривился, Наруто хохотнул и принялся доедать свой рамэн. Кушина, посмотрев на своего мужа, вздохнула. Придвинувшись к нему, она зашептала так, чтобы её слышал только Минато: – Я так рада за Наруто. Он, наконец, нашел достойную любовь. Ничего, что мальчик. Главное, Наруто чувствует себя с ним полноценным. – Ты права, Кушина. Как вспомню Наруто пару месяцев назад: весь в слезах, зашуганный зверек с поникшими плечиками, одинокий. У меня сердце рвется. А это? Они чудесны, – согласился мужчина, обнимая женщину за талию и прижимая её к себе. Кушина развернула голову к мужу и прикоснулась губами к его губам. В ротик женщины скользнул шаловливый язык мужчины, проходясь по рядку зубов и устремляясь к язычку, нежно поглаживая его. Женщина тихо застонала, залезая к мужу на колени и обвивая его шею руками. Оторвавшись от губ мужа, женщина втянула в рот нижнюю губу мужа и нежно её укусила, моментально зализывая ранку. С противоположной стороны стола послышалось вежливое покашливание. Кушина нехотя отстранилась от мужа, надувая губы и поворачиваясь к парням. Они сидели, держась за руки, и хитро улыбались, смотря на чету Намикадзе-Удзумаки. Минато подмигнул сыну и, посадив жену на стул, поднялся из-за стола. – Ну, я уже опаздываю. Нару, поцелуй папку! – подставляя щеку, Минато перегнулся через стол и указал указательным пальцем на щеку. Наруто смешно фыркнул и чмокнул отца. Гаара вытянул вперед руку для рукопожатия, и Минато с готовностью пожал её. Рыжий улыбнулся и, подхватив Наруто на руки, посадил его на стол. На возмущения блондина никто не обратил внимания – Гаара так часто делал, когда собирался убрать что-то и вернуться. Но, черт, это была плохая привычка! Чмокнув блондина в лоб, рыжий сверкнул бирюзовыми глазами и, подхватив тарелки со стола, умчался в кухню. Послышался шум воды и звон посуды. Кушина закатила глаза и, подкатав рукава, зло направилась в кухню. – Гаара! Я помою посуду, иди отсюда! – Ма, да пусть помоет… – защитил своего парня Наруто, тиская в руках салфетку. В ответ лишь зло фыркнули. Послышался звонкий хлопок, после чего на кухне засмеялись. – Все-все, Кушина. Я убег, – из кухни вышел хихикающий Гаара с пеной на огненных прядях волос. Подойдя к Наруто, Гаара зазывно облизнул губы и, будто нечаянно, провел рукой по своим волосам, а потом задел «нечаянно» нос парня пальцами в пене. Наруто издал возмущенный вопль и заехал кулаком в живот Гаары. Тот театрально приложил ко лбу тыльную сторону ладони и вздохнул, закатывая глаза. – Идиот, – буркнул Наруто, складывая руки на груди. – Прошение просить будешь? – Парни, пока! Кушина, золото, скоро приеду! Надеюсь, с няньками! – хихикнул Минато, закрывая за собой дверь. Наруто резко развернул голову к двери и крикнул: – Пока! – но голос имел три различных тембра. Наруто клацнул челюстями, закрыв рот, и недоуменно уставился на дверь. Из кухни высунулась голова Кушины с таким же недоуменным выражением лица. Гаара фыркнул. – Не бойтесь, мы просто все втроем сказали одно и то же, вместе. – С тебя конфета! – завопили одинаковые озорные голоса: один женский, другой мальчишеский. Вот, что не говори, а они копии друг друга. Одной за тридцать, другом и двадцати нет, а характер – одинаковый! – Наруто? А давай сегодня не пойдем в парк? – опасливо прервал смех Гаара, смотря на блондина. Тот перевел свой взгляд на Гаару, и тот чуть не рухнул. Ну, как можно в глазах смешивать столько эмоций?! Будто взяли миксер и намешали мегамикс. Надув губки, и обидчиво сощурив глазки, Наруто притянул Гаара к себе и заглянул в его глаза. Ну, как устоять? – Ты беспощаден! – с наигранным обречением вздохнул Гаара, стягивая Наруто со стола и беря на руки. Удзумаки довольно усмехнулся и прижался к груди Гаары, довольно отмечая, что сердце Гаары бьется в такт его сердцу. Спустя пару минут оба парня были одеты и уже собирались выходить, как вдруг Кушина их окликнула из кухни. – Мальчики! Купите, пожалуйста, данго. И киви с бананами, я сегодня хочу шоколадные роллы сделать. – Хорошо, ма, мы возьмем, – устраиваясь в инвалидном кресле, ответил Наруто и натянул на ноги плед. Гаара заботливо поправил его, отдал Наруто на попечение свои кошелек и взялся за ручки кресла. Толкнув дверь, Гаара медленно выкатил своего возлюбленного из дома и, оставив его чуть впереди, закрыл дверь и нажал на звонок, после чего послышалось задорное: «Пока, мальчики!» Рыжий вернулся к Наруто, отдавая тому и ключи, потом снова взялся за ручки кресла и повел его вперед, огибая ямки и камни. – Куда едем? – В лес Атсу. Хочу сегодня к озеру Тсуметай. – До Тсуметая далеко, а вот в Атсу – без проблем. – Хорошо! – Наруто улыбнулся, весело оглядываясь на своего партнера. Тот вернул улыбку, посылая к ней в довесок и воздушный поцелуй. Наруто звонко рассмеялся, снова поворачиваясь вперед лицом. Благо, до Атсу было не более пяти минут. На пути встречались очень многие знакомые, которые приветливо улыбались и с сочувствием смотрели на Наруто. Но, блондин не замечал этих взглядов. И это было хорошо. – Гаара! Стой, смотри! Там Саске! – возопил Наруто, упираясь ладонями в подлокотники. И правда: около кромки речки сидел на корточках Саске, недовольно кидая в воду камешки. – Саске! Гаару передернуло. Нет, он, конечно, был уверен в чувствах Наруто к нему. Да, и блондин не давал поводов в них усомниться, но, ревность – это ревность. Подобно шведским спичкам: зажигаются только от собственной коробки. И рыжий напрягся, пытаясь разглядеть что-нибудь угрожающее в темном силуэте этого треклятого Саске. Брюнет повернулся, без единой эмоции на лице. Растянув губы в похотливой улыбочке – а Гаара сейчас даже обычный жест толковал как зазывное действие самца! – Саске двинулся к парням. Руки Собаку переместились с ручек кресла на плечи Наруто, крепко их сжимая. Блондин накрыл ладони Гаары своими и закрыл глаза, блаженно улыбаясь. Рыжий наклонился к щеке Удзумаки, собственнически его целуя. Взгляд бирюзовых ледяных глаз встретился с эбонитовым, таким же ледяным, взглядом. Саске надменно усмехнулся, подходя к Наруто и садясь перед ним на корточки. – Привет, малыш. Как ты? «Ксо! Только тронь Наруто, я тебя покалечу!» – мысленно возмутился Гаара, до боли сжимая плечи блондина. Тот нервно ими передернул и царапнул своими ногтями тыльную сторону ладони Гаары. Последний ослабил хватку, но взгляда от Саске не отвел. – Все замечательно, Саске. А ты как? – Замечательно. Вы куда? На этот раз ответил Гаара: – В беседку в лесу, – затем, обращаясь к Наруто, сказал: – Солнышко, мы не успеем. Поехали? – О, я с вами прогуляюсь, – оживился Саске и поднялся на ноги, разглаживая складки на брюках. Гаара мысленно четвертовал Саске и одарил его злющим взглядом. Брюнет хмыкнул и пошел вперед, медленно шагая. Гаара последовал за ним. Наруто о чем-то увлеченно рассказывал, переводя взгляд то на Саске, то на Гаару. Парни мило улыбались и кивали. Когда троица достигла нужной беседки, Гаара мгновенно взял Наруто на руки и, посадив того на скамью, поставил кресло рядом и сам сел. Взяв ноги Наруто, Гаара расположил их у себя на коленях и погладил, с нежностью и заботой придерживая Наруто одной рукой за талию. С той стороны, где была спина Наруто, расположился Саске. – Саске, а ты каким ветром здесь? – поинтересовался Наруто, довольно утыкаясь лбом в плечо Гаары. Саске проследил действие блондина, после чего, закинув руки на спинку лавки, ответил: – Да вот, неудачно свидание. Бросили меня сегодня, что тут сказать? – наигранно обижаясь, сказал Саске. – Ну да, флиртуешь, с кем попало, вот тебя и бросают. Сдержаннее быть надо! – посетовал Гаара, усмехаясь. Саске испепелил его своим самым учихистым взглядом. – Ой, Гаара, ну что ты говоришь? Человеку, наверное, обидно, а ты… – Да нет, Наруто, не волнуйся. Мне не обидно. Сам хотел её бросить, слишком она приставучая пиявка. – Ой, Саске, ты не против, если я лягу на твой колени? А то спина затекает, – без задней мысли поинтересовался Наруто, откидываясь на колени брюнета. Тот вздрогнул, но возражать не стал. Рыжий заметно напрягся, перебирая в голове все возможные варианты убийства этого наглеца. Четвертование, пика, сажание на кол отпадали – агрегатов не было. А вот хорошая, добрая взбучка была в самый раз. – У тебя. Наверно, отбоя от девушек нет. Ты такой красивый, – ехидно заметил Гаара, лаская ладонями бедра, лодыжки и голени Наруто. Учиха хмыкнул. – И не только девушки. Парни туда же. Наруто рассмеялся. Да, вечер обещал быть длинным. <p> Спустя полчаса Саске ушел, оставляя за собой кучу приятных воспоминаний Наруто, и ужаснейший осадок от этой встречи для Гаары. Рыжий сидел, обдумывая все то, что его взбесило: симпатичность парня, флиртолюбие, похотливость, полая надменность и режим а-ля «Король Всея Земли». Рыжий фыркнул. Вот еще, будет он думать о каких-то там брюнетах с изысканной внешностью и ужаснейшей манерой хмыкать. – Наруто, нам пора. – Киви и бананы? И еще… – Данго. Да, пора уже. А то магазины закроются и все, хана маминым шоколадным роллам. – Гаара весело подмигнул Наруто и усадил его в кресло, закутывая по самое не хочу. ________________________ *Сутки вторые, день первый. - в фанфе времяисчисление довольно странное - допустим, пятнадцать дней наших это семь Небесных; семь умножается на два, а как известно, все что умножается на два - четное. И к каждому такому четному числу добавляют один: 7х2+1=15. Ясно? *Мемориум - замок Хаширамы, как своеобразный архив воспоминаний и дел людей, НЕ прошедших через реку Лета, но попавших на Небеса. То есть, работников.
